Со второго июля по 14 августа в галерее Anna Nova проходит персональная выставка художника Ильи Федотова-Фёдорова «Мотылёк и летучая мышь летят на свет». О том, почему эта выставка – важное событие, в материале Piterstory.

Илья Федотов-Фёдоров – художник, работающий на стыке естественных наук и искусства. Получил образование зооинженера и филолога(журналиста) в РУДН в Москве. Живёт и работает в Париже. Работы художника хранятся в коллекциях Государственной Третьяковской галереи, Государственного музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, Московского музея современного искусства и в частных собраниях. Был участником Московской международной биеннале современного искусства, Уральской индустриальной биеннале современного искусства и Венецианской биеннале.

Фото: joor.me

Персональная выставка Ильи Федотова-Фёдорова «Мотылёк и летучая мышь летят на свет» — проект, в котором художник исследует границы человека и насекомого на примере проблематики гендерной самоидентификации. Идея выставки родилась у него ещё два года назад. Федотов-Фёдоров размышляет о феномене «Другого» и старается понять, каким образом в человеческом сообществе работает механизм «свой»/ «чужой» как на социальном, так и на физическом уровнях.

 

Выставка расположилась на двух этажах галереи. На первом этаже мы знакомимся с видеоинсталляцией-приквелом персонажа в маске, который живёт в зоопарке. Это существо – сам художник. История его простая – оно родилось и живёт в зоопарке, но при этом не идентифицирует себя с каким-то определённым полом, не понимает, оно человек, насекомое, животное или птица. Тема самоидентификации и трансформаций красной нитью проходит через всю выставку.

Второй зал первого этажа – это пространство для перфоманса, залитое тёмно-синим цветом. В центре помещения мы видим железную конструкцию, представляющую собой металлический отполированный стул. В воображении зрителей могут возникнуть разные ассоциации – кому-то он напомнит операционный стол, а само пространство – медицинский кабинет, кому-то гинекологическое кресло, кому-то – стоматологическое. В специально отведённое время (расписание можно найти на сайте галереи) здесь находятся перфомеры. Их задача – через движение, через танец изобразить трансформацию из человека в насекомое. Хореографический паттерн, который они воспроизводят, это три состояния бабочки – гусеница, куколка и, собственно, сама бабочка. Под металлическим стулом находится вода. Её нахождение там не случайно. На создание выставки и конкретно данного перфоманса художника натолкнула история его подруги из Парижа: девушка совершала трансгендерный переход и проходила в тот момент гормонотерапию. Она выращивала в своей квартире бабочек и других насекомых и однажды оставила использованную ампулу от препарата в помещении. Чуть позже обнаружила, что её облюбовали бабочки и пытались хоботками выпить остатки жидкости. Эта вода – метафора жидкости, которая осталась в ампуле с гормонами. Трансформация, которую проходит бабочка, по мнению художника, наиболее близка к тому переходу, которые совершают трансгендеры, поэтому её образ, наряду с образом летучей мыши, центральные в данном проекте.

Татьяна, перформер:

«Он (Илья Федотов-Фёдоров – прим. автора) дал нам только задачи основные, всё остальное, что происходит на стуле, это импровизация. У нас есть задача – трансформация из гусеницы в бабочку, то есть три этапа – гусеница, кокон, бабочка и мы как-то пытаемся с этим экспериментировать, параллельно ища ответы для себя как касаемо тематики выставки, так и касаемо наших личных переживаний. То есть это просто такой полуторамесячный эксперимент, где мы сами с собой, со стулом, с помещением, пытаемся исследовать, понять себя в какой-то степени.

Я веду дневник в инстаграме – понедельно записываю свои ощущения. И если первые две недели для меня это было больше действительно как такой эксперимент: у меня есть ограниченные какие-то условия, у меня есть задачи определённые и я как танцовщица пробую что-то, как-то по-новому изогнуться в тех условиях, которые мне заданы. На третьей неделе вот эта вся радость, она начала уходить, поскольку я, наверное, поближе познакомилась с художником, с его историей, бэкграундом, и посмотрела на историю этого стула и на себя саму по-другому. Стала, наверное, чувствовать себя больше как животное в зоопарке, перестала мыслить себя особенным объектом на этом стуле, больше подопытном кроликом. Такое ощущение появилось в последнюю неделю, будто бы все на тебя смотрят, все вот эти вот шёпоты, смешки, бывает просто какие-то фразы типа «животное» или ещё что-то, тебя задевает. Это накладывает отпечаток, и ты действительно начинаешь чувствовать животным, насекомым и в этом плане для тебя как человека это эмоционально тяжеловато. Начинаешь съеживаться, пытаться как-то спрятаться, закрыться, если это негативные слова и выражения, которые ты слышишь от аудитории ненароком. Возможно, они даже не обращены к тебе, но просто так как ты сейчас в этом пространстве, то реагируешь на всё буквально, что фиксирует твой слух. И тут ты можешь начать бить этот стул или потолок, что у тебя под рукой, то есть непроизвольно тебя может немного потрясывать.

Когда ты находишься в этом пространстве, ты по-разному его интерпретируешь. В какой-то момент начинаешь его отождествлять с человеком, с другом, ну, потому что ты один ты действительно думаешь, что да, вы, наверное, друзья с этим стулом. Но потом понимаешь, что нет, это вещь, это металлический железный стул, он холодный, а ты теплый, вода тоже холодная и это всё какие-то такие не совсем естественные условия для тебя и стул, он тебя не воспринимает как друга, это твоя иллюзия. В этом плане ты немного обламываешься и это тоже какие-то отсылки для тебя в жизни, когда ты даже своих же людей воспринимаешь по-другому, не так как есть на самом деле. Стул, в какой-то момент это – друг, в какой-то момент — твоя клетка, из которой ты не можешь выбраться, в какой-то момент это, возможно, даже ты сам».

В рамках исследования понятия «свой»/ «чужой» Федотов-Фёдоров провёл ещё один любопытный эксперимент: он взял по одной летучей мыши из двух разных стай, одну он покрасил целиком в синий цвет, у другой лишь одно крыло. Спустя некоторое время он вернул мышей обратно. Мышь, которая была с ног до головы покрыта краской синего цвета стала изгоем, особь с выкрашенным в синий крылом подверглась атаке и преследованиям. Такое неприятие «иного» в животном мире художник переносит и на человеческое общество.

Помимо перфоманса и видеоарта выставка включает в себя и текстуальный компонент. На втором этаже мы видим фрагмент речи, произнесённой в 2019 Полем Пресьядо перед 3500 психоаналитиками. Эта речь – отчёт для Школы Фрейдова дела в Париже. Поль Пресьядо взял за основу «Отчёт для академии» Франца Кафки, в котором обезьяна Красный Петер, которая выучила человеческий язык, говорит с академиками.

Неслучайно по соседству с данным фрагментом мы видим работу «The Mosquito». Она может отсылать нас и к другому произведению Франца Кафки, «Превращению», сюжетообразующим событием которого является внезапное превращение человека, Грегора Замзы, в насекомое.

В зале на втором этаже мы знакомимся с трёхканальной инсталляцией. В ней соединяются все части истории, с которой мы фрагментарно сталкивались до. Пять героев, один из которых то самое существо в маске, в декорациях швейцарского зоопарка исполняют танец Vogue. Выбор именно на этот стиль пал не случайно – Vogue является танцем афроамериканских гомосексуалов и трансгендеров и зародился в 60-е годы XX века в Америке. Особое внимание стоит обратить на музыку – она написана и составлена специально для данной инсталляции и являет собой собранные воедино звуки, издаваемые крыльями и ножками бабочек, шум, исходящий от летучих мышей, а также мелодии и фразы, взятые из научно-популярных передач о летучих мышах и бабочках.

Выставка «Мотылёк и летучая мышь летят на свет» позволяет посмотреть на проблему «Другого» под новым углом, повысить степень толерантности и расширить границы понимания «инаковости».

 

                                                                                                             Текст: Ангелина Браун