«Нужно стараться лучшие российские традиции развивать дальше»: Михаил Тюркин о работе журналиста в России

— По образованию вы историк, как получилось так, что вы пришли в журналистику?

— Я думаю, что больших противоречий нет между моим высшим образованием и профессией, потому что журналистика и история – это очень близкие вещи. И журналист, и историк занимаются творчеством. Но первый тем, что произошло вчера, позавчера, неделю, месяц назад, а второй — год назад, пять лет назад, десять, тысячу. Но и тот и другой имеют дело с прошлым, и тем, как это прошлое меняет настоящее и будущее. И, в принципе, мне кажется, что как раз для журналиста историческое образование всегда кстати, оно позволяет видеть всегда больше и дальше, ты обладаешь более широкими знаниями. Я всегда мечтал быть кем-то вроде хроникера современности,  наблюдать за ходом истории, событиями, за людьми, которые определяют нашу эпоху.

— Журналист – ответственная работа. Откуда была уверенность, что вы поступаете правильно?

— Уверенность, это не совсем про меня, я не самый уверенный человек по жизни. Всегда есть сомнения, какие-то внутренние терзания. Но здесь главное доверять интуиции и чувству, что это твой путь по которому ты должен идти. Интуиция мне всегда помогала, это мой компас и якорь, когда нужно, она всегда покажет тебе путь. Я всегда верил, что это моё призвание, я создан для этой профессии, и она мне подходит.

— Как вы начали преподавательскую карьеру? Почему именно СПбГУ?

— К тому времени, как  я пришёл в СПбГУ я уже проработал в журналистике почти десять лет и мне захотелось какого-то разнообразия. Теперь я и лекции читаю, и семинары веду и статьи пишу, беру интервью и даю их иногда. Ну и плюс так получилось, что газета, где я долгое время работал, закрылась, а моя очень хорошая подруга и коллега Инна Тимченко, которая на тот момент давно преподавала в СПбГУ, пригласила меня поработать в университете. Потребовался преподаватель на кафедре международной журналистики, она вспомнила обо мне, меня пригласили на собеседование. Так я и начал преподавать в университете.

— Как вам удается совмещать преподавательскую деятельность и практику?

— С трудом, катастрофически не хватает времени в сутках, поэтому всегда чем-то жертвую. Сейчас я больше преподаю, чем занимаюсь непосредственно журналистикой, но правда в последний год мне удается совмещать лучше: и практические занятия, и лекции, даже удалось опубликовать несколько резонансных статей для агентства «Росбалт» и интернет издания «Столетие.ru».

— Во время обучения вы провели семестр по обмену в Германии, почему именно эта страна?

— Я думаю, что любимых не выбирают. Германия – это моя любовь с первого взгляда, с детства. Это первая страна, куда я поехал заграницу еще в школьные годы. Мне очень нравится немецкая культура, она – глубокая, философская, поэтическая. Нравятся немцы, как нация мыслителей и поэтов, нравится их классическая музыка. В принципе, мне очень симпатизирует немецкий язык, у него репутация грубого, но мне он таковым не кажется, он по-своему мелодичный, но с таким внутреннем стержнем, характером. Ну и плюс из всех западноевропейских народов немцы и итальянцы больше всего похожи на русских, но итальянцы ближе эмоционально, а немцы — рационально, поэтому. Также Германия играет большую роль в мировой политике, это страна лидер ЕС, оказывает большое влияние, в том числе и на Россию, поэтому с Германией очень полезно взаимодействовать и желательно дружить, хотя это не всегда получается.

— Вы были корреспондентом в немецкой региональной газете Flensburger Tageblatt, в чём разница между работой в немецких изданиях и российских?

— Я думаю, и да и нет. Журналистика она и в Африке журналистика, это все равно одна и та же профессия, с одними и теми же приёмами, спецификой. Но я бы сказал так: немецкие журналисты работают гораздо меньше русских, но у них все намного лучше организовано. То есть у них сам процесс построен настолько эффективно, что каждый человек знает своё место, обязанности и всё в итоге получается неплохо с минимальными затратами. Но при этом у них не бывает больших всплесков, взлётов и падений. В России всё организовано в журналистике плохо, зато у нас много экстрима, мы иногда подвиги совершаем и работаем на самом деле больше. У немцев талант к организации, а у русских к импровизации и вот если бы мы объединили усилия, то это было бы космическое сочетание.

— Помогает ли опыт работы за рубежом на родине?

— Конечно, прежде всего, это расширяет кругозор. Ты начинаешь видеть мир с абсолютно разных точек, знаешь больше, чем тот человек, который работает лишь в одной стране. Ну и соответственно, мир кажется более многогранным более красочным. Кстати, добавляется патриотизма, когда ты работаешь заграницей, понимаешь, что в нашей стране не всё так плохо, а там не всё так хорошо. Везде есть свои плюсы и минусы, в идеале нужно стараться лучшие российские традиции холить и лелеять, развивать дальше, но при этом принимать и приспосабливать передовой зарубежный опыт.

—  В 2007-2015 годах вы работали заместителем редактора отдела политики газеты «Невское время». Расскажите подробнее об этом?

— Я занимался, прежде всего, международной политикой и международными отношениями. Писал обо всех мировых событиях не только в области политики, но и в области экономики, культуры, общества. Это был колоссальный опыт. Я создавал тексты в самых разных жанрах: аналитические статьи, различные комментарии, репортажи из горячих точек, портретные очерки о людях с удивительными судьбами.

— Вы освещали довольно крупные политические события, например, выборы в Германии (2017), миграционный кризис в Европе (2016), Майдан в Киеве и референдум в Крыму (2014), выборы в Грузии (2013), провозглашение независимости Косово (2008). Сталкивались ли вы с трудностями во время работы там?

— Конечно, сталкивался, но сейчас они уже не очень вспоминаются. Кажется, что всё это прошло гладко, легко, так уж устроена человеческая память. Но трудности были, потому что это огромная ответственность: думаешь, а правду ли ты говоришь, видишь ли ты всю картину или только её часть, ты способствуешь примирению людей или ты будешь дальше разжигать конфликт?  Эти вещи всегда были важны для меня. Ну и плюс, работа в горячей точке  — это не самый комфортный опыт. Ты берешь на себя риск, что тебя могут убить, взять в плен, ранить.

Я помню, освещал события на Майдане в 2014 году, тогда как раз был пиковый момент. Вокруг летели коктейли молотова, гранаты, звучали выстрелы и я был в самой гуще событий. Естественно, в меня тоже могла попасть пуля и плюс в тот день, когда я приехал в Киев, какой-то неизвестный снайпер стрелял в несколько человек. Поэтому когда я слышал выстрелы вокруг, мне реально было страшно, вдруг шальная пуля попадет в меня.

— Вы писали трэвел-репортажи о Японии, Китае, Сербии, Черногории, Грузии, Словакии и о других странах. Какой из них самый запоминающийся?

— Когда у тебя много детей, ты их всех любишь. Мне все дороги. Конечно, я очень люблю свои репортажи из Японии, ощущение, что ты побывал на другой планете и вступил в контакт с инопланетянами. Я писал о культуре этой страны, о современности, о духе времени, о психологии японского народа. Мой подход к трэвел-репортажу всегда определенный: я старюсь рассказывать о менталитете другого народа, о том, что происходит в умах и сердцах представителей этой нации. Причём меня интересуют не просто ментальные константы, подобные таким:  японцы – суровые самураи, французы – прекрасные любовники, любители красивой жизни, вина, круассанов, итальянцы – весёлые, жизнерадостные. Это всё итак понятно. Мне интересно то, как менталитет меняется под влиянием исторических событий, какие вещи остаются, а какие меняются. Я старался писать такого рода репортажи о японцах, китайцах, сербах, черногорцах, грузинах. То есть портрет нации на фоне перемен и исторических событий, которые сейчас происходят.

— Откуда вы черпаете вдохновение для творческой деятельности?

— Из самой жизни, на самом деле, мне кажется, нужно просто любить своё дело и работать на совесть. Тогда вдохновение само придёт, глупее всего сидеть сложа руки и ждать у моря погоды. Когда человек просто бездельничает и надеется, что вдохновение придёт к нему само – это отмазки. Как говорил П. И. Чайковский: «Вдохновение приходит только к трудолюбивым». То есть нужно просто взять и начать трудиться.

— Журналистика в России нацелена, в основном, на негатив: трагедии, скандалы, несчастные случаи, как вы думаете, было бы лучше писать, например, о талантливых разработчиках, руководителях, о педагогах? 

— Однозначно, да. Я постоянно об этом думаю. Это беда не только российской журналистики, но и журналистики в целом. Почему-то именно отрицательные, страшные, негативные события становятся новостями. Может быть, потому что новости  — это всегда то, что выделяется на общем фоне, поэтому так популярно писать о трагедиях. Но я считаю, что это неправильно, мне очень не хватает человеческих историй, рассказов о людях, которые чего-то достигли. Чем больше было бы таких историй, тем больше было бы желание жить и чего-то добиваться в этой жизни.

— Откуда у вас больше студентов? Из Санкт-Петербурга, регионов, СНГ?

— В основном мои студенты из регионов России, из разных областей. На втором месте Санкт-Петербург и третьем страны СНГ. Но также очень много студентов из зарубежья: особенно из Китая, стран ближнего Востока. Одно время у нас в СПбГУ была программа двуязычная Global Communication and International journalism и я вел занятия, там были ребята со всех уголков земли, включая США, Австралию, Германию, Африку, Бразилию.

— Наверняка вам приходилось критиковать материалы студентов, можете рассказать, как это сделать так, чтобы не отбить желание человека работать по этой специальности в дальнейшем?

— Это всегда очень сложно, я не очень хороший критик, мне гораздо проще и приятнее хвалить человека, чем критиковать и указывать на ошибки. Но я себя успокаиваю тем, что если я этого делать не буду, то человек не будет расти и совершенствоваться. Мне кажется, нужно критиковать с любовью к человеку, то есть ты должен понимать, что, да, этот текст может быть неудачным, но этот человек еще проявит себя, напишет массу замечательных и интересных статей. Самое главное тут не подрезать крылья, не лишить веры, а вдохновить человека. Ну и конечно, всегда нужно находить плюсы, каким бы не был плохим текст, в нём все равно будут положительные моменты. Поэтому, когда я критикую, то всегда нахожу плюсы материала, за которые можно зацепиться и развивать их. Тогда человек достигнет высот. Тогда такая критика идёт на пользу.

— Изменились ли студенты за последние несколько лет?

— Современным ребятам очень легко работать в различных редакторах, монтировать видео, обрабатывать фотографии. У них достаточно хорошо развито визуальное мышление. Но, на мой взгляд, студенты стали писать хуже и хуже. Я прям вижу, как литературный уровень постепенно падает, но это связано, скорее, с культурой. Не потому что дети пошли не талантливые, а потому что в современном мире всё сложнее и сложнее писать. Мы живем в эпоху, когда на смену культуре текста приходит культура визуальных образов. Сейчас в среднем люди пишут больше, чем в 19 веке, но в основном это короткие сообщения в мессенджерах, людям тяжело писать длинные и связанные тексты, письма, статьи. Поэтому тексты становятся хуже.

— Часто ли вас благодарят за проделанную педагогическую работу?

— Благодарят, я чувствую отдачу, слышу положительные отзывы. Иногда мне кажется, что недостаточно, иногда хочется больше, но это всё эгоизм, с которым нужно бороться. Даже если тебя из 20 человек поблагодарил один – это уже очень много, в принципе, нужно работать не ожидая никакой благодарности, никакой обратной связи. Это сложно, мне не всегда это удается, но когда ты этого не ждёшь, то получаешь. Поэтому важно просто любить свою работу, поблагодарили – прекрасно, нет – ничего страшного.